Район гибели «Новороссийска» в Cевастопольской бухте: вверху положение линкора перед взрывом, внизу, пунктиром, - корабль развернут кормой к берегу, но остается на якоре.

Впрочем, был и другой источник финансирования. Назревала схватка за Суэцкий канал. Всего год спустя после взрыва в Севастополе началась агрессия Англии, Франции и Израиля против Египта. Мне довелось бывать в Порт-Саиде, где от сотрудников местного военно-исторического музея я узнал, что на лето 1956 г. намечался визит в Египет большого советского военного корабля. Тогда у нас на Черном море имелись только два линкора - «Новороссийск» и «Севастополь». Те, кто планировал вторжение в зону Суэцкого канала, понимали, что визитер под советским флагом будет здесь совершенно некстати. Поэтому субсидировать операцию могли и спецслужбы НАТО.

То, что к «Новороссийску» могли подобраться иностранные мини-субмарины, отвергалось многими членами Правительственной комиссии, но анализом возможности подобных действий никто не занимался. Куда проще сослаться на старую немецкую мину. Одно дело роковая случайность и совсем другое - диверсия под носом у штаба флота с особым и прочими отделами. Однако лодке незачем было проникать в гавань, даже не охраняемую, - достаточно было выпустить носителей подрывных зарядов, оставить тех под днищем линкора и возвращаться, ориентируясь по гидроакустическому маяку.

Так в годы второй мировой войны итальянские водители управляемых торпед крепили подрывные заряды к подводной части корпусов неприятельских кораблей - они подвешивались на тросе под днищем в районе наиболее уязвимых частей, машинного и котельного отделений.

Сложнее было угадать место стоянки «Новороссийска». В 1955 г. он часто выходил в море, но сообщить, где он встал на якорь, могли только обосновавшиеся в главной базе флота секретные агенты. Заминировав линкор, диверсанты могли затопить свои акваботы и покинуть город по суше, что, видимо, предусматривалось.

До сих пор не объяснено и то, что злополучный взрыв, по ряду свидетельств, был сдвоенным. У меня хранится подборка писем, чьи авторы сходятся в том, что корабль заминировали еще до передачи СССР, и забортный взрыв послужил детонатором для запрятанной внутри «адской машины». Инженер-полковник Э.Лейбович даже начертил схему, где мог располагаться заряд - в районе старого форштевня, там, где при модернизации удлиняли носовую часть. Приведу свидетельство командира трюмной группы «Новороссийска» Ю.Лепехова, который был смотрителем всех выгородок, цистерн, отсеков и прочих закоулков. «О том, в каком состоянии находился линкор в конце февраля 1949 г. вам, судя по всему, известно, - писал он. - Запущенность его не поддается описанию. Поэтому старались изучить его изнутри, разобраться, что к чему. В один из таких осмотров проникли в помещения под старой носовой оконечностью - ниже некуда. Но под нависшим старым форштевнем обнаружили еще лаз - в глухие неосвещенные отсеки. Полезли туда, подсвечивая фонариками, и через несколько метров уперлись в сплошную поперечную перегородку. Смотрим, а в ней три аккуратно заваренных флорных выреза, сварные швы - свежие, бросались в глаза на фоне всеобщей ржавчины. Доложил командиру дивизиона живучести. Тот согласился, что неплохо бы выяснить, что там, за переборкой. Не знаю, пошел ли мой доклад по начальству, но только к этой теме больше не возвращались».

Старший штурман «Новороссийска» капитан 1-го ранга М.Никитенко считает, что взрывчатое вещество могли разместить в виде слоя под каким-то труднодоступным настилом. По воспоминаниям адмирала Г.И.Левченко, при приеме итальянских кораблей были вызваны минеры, но армейские, с полевыми миноискателями, которые даже не включали в стальном корпусе. «Звук тикающих часов мерещился всем во время перехода, - рассказывал адмирал. - Объявляли режим тишины и вслушивались...».

А если бы мину и обнаружили, то итальянцы ничем не рисковали, ведь линкор несколько лет простоял на британской базе на Мальте - поди докажи, чья взрывчатка! Так почему же взрыв был отсрочен? Возможно, потому, что итальянской команде удалось повредить турбины крейсера «Ф.Е.Дука д'Аоста» (у нас «Керчь»), и если бы что-то случилось и с «Новороссийском», то советское правительство могло бы предъявить Италии серьезные претензии.

Я попытался определить тех, кто мог быть причастным к трагедии в Севастополе. Это соратники Боргезе - Дж.Биринделли, Э.Тоски, Л.Ферраро. О встречах с последним в 60-е гг. мне рассказывал видный специалист по судоподъему контр-адмирал Н.Чикер. Одно время он был советским представителем в международном океанологическом обществе, где подвизался и Ферраро.

- Когда мы в свободное время загорали на пляже, я старался держаться поближе к нему, - вспоминал Чикер. - Он знал, что я, несмотря на штатский костюм, - адмирал. Я тоже был прекрасно осведомлен о его боевых заслугах. Болтали о том о сем, насколько мне позволяли познания в английском. Но всякий раз, когда я заводил речь о «Новороссийске», который мне довелось поднимать, Ферраро замолкал...

>> ДАЛЬШЕ

ЗАГАДКИ И ТАЙНЫ ХХ ВЕКА