ЗАГАДКИ И ТАЙНЫ ХХ ВЕКА
ТАЙНЫ ВОЙНЫ
МИДУЭЙСКОЕ ЧУДО
ТАЙНА "МИДУЭЙСКОГО ЧУДА"
Часть вторая
СОЛДАТЫ И ПАТРИОТЫ
7. КОНЕЦ "ПОСЛЕДНЕГО САМУРАЯ"
Несколько месяцев спустя после американского "турне", во время которого Стеннингтон познакомился с Боном Ричардсом и услышал его рассказ, ему довелось побывать в Германии в гостях у известного немецкого историка Гейнца Отта. Гейнц Отт - внук того самого генерал-майора Ейгена Отта, военного атташе Гитлера в Токио накануне Тихоокеанской войны в 41-м, которого так ловко использовал в своих целях сталинский разведчик Рихард Зорге. С Оттом Стеннингтона познакомил его друг и коллега профессор Вольфганг, хотя тот и сам давным-давно искал достойного повода для встречи с английским писателем. Гейнц Отт тогда не знал еще, что Стеннингтона интересуют загадки, связанные с японскими адмиралами, но англичанин, собираясь на встречу с этим человеком, был решительно настроен на то, чтобы вовлечь его в круг своих нынешних интересов.
Конечно, Отт, как и его дед, не слыл сильным японистом, но, по слухам, в его личном архиве хранилось немало интересных документов, касающихся проблем внешней и внутренней политики Империи Восходящего Солнца в разные периоды ее очень богатой истории. Стеннингтон наверняка был уверен в том, что среди бумаг этой коллекции имеются весьма интересные и даже сенсационные экземпляры. Кому как не ему знать, что у настоящего ученого всегда припасено что-то на самый черный день, иначе это уже не ученый, а простой коллекционер. Перу Отта принадлежали две весьма интересные книги, содержание которых было связано с разоблачением закулисных махинаций бывших южнокорейских президентов-диктаторов Ли Сын Мана и Пак Чжон Хи. Материал для этих книг он собирал более двадцати лет, и когда они наконец были изданы (одна в 1986-м, а другая в 1987-м году), то произвели эффект разорвавшейся бомбы. В результате исследовательских "стараний" Отта в Южной Корее произошел очередной переворот, и преемник династии высокопоставленных мошенников, очередной президент Кореи Чон Ду Хван, просидевший на "царском троне" без малого восемь лет, подвергся судебному разбирательству и загремел в тюрьму для уголовных преступников почти на такой же срок.
Встретившись с Гейнцем Оттом и прозондировав почву вокруг его истинных интересов и настроений, Стеннингтон посвятил его в свои собственные "японские" проблемы, и тот с готовностью согласился ему помочь. Оказывается, Отт давно уже собирал материал для книги, посвященной современным японским милитаристам, упорно стремящимся возродить былой самурайский дух нации
, или в простонародье - "гумбацу". Эти самые "гумбацу" намерены во что бы то ни стало отменить знаменитую Девятую статью японской конституции, которая на вечные времена запрещает Японии иметь свои сухопутные, военно-морские и военно-воздушные силы, если они не направлены на защиту страны от внешних врагов, а также участвовать в каких бы то ни было военных действиях за пределами своей территории. Однако, как выяснилось, правящие круги страны уже давным-давно нарушают собственную конституцию, заявляя, что она была навязана им американцами в лице генерала Макартура, возглавлявшего оккупационную администрацию Японии в первые послевоенные годы. И, к слову сказать, "гумбацу" добились в этом направлении определенных успехов. С молчаливого благословения тех же США японцы умудрились создать довольно внушительную армию. Если в первые годы своего существования она носила невинное название "национальных полицейских сил" и насчитывала всего 25 тысяч человек, то теперь так называемые "японские силы самообороны" превратились в одну из самых сильных армий в Азии.Отт показал Стеннингтону некоторые документы, которые он добыл в свое время, используя свои собственные каналы, и приведенные в этих документах данные англичанина несказанно удивили, так как они весьма отличались от официально обнародованных. Численность японских "сил самообороны" уже давно перевалила за полмиллиона человек - это было значительно больше, чем имела та же Великобритания в метрополии и в колониях в самый разгар "холодной войны". Японские армии и флоты имеют в своем составе только по заниженным данным 19 дивизий, 5900 самолетов, 3 тысячи танков и 35 тысяч артиллерийских орудий и пусковых ракетных установок, а также свыше двухсот боевых кораблей рангом не ниже корвета, причем военные расходы Японии удваиваются каждые пять лет. Так, если программа вооружений на 1989-1994 годы составляла 8350 миллиардов йен, то расходы по следующему пятилетнему плану "усиления обороны" превысили все, что было когда-то затрачено на ремилитаризацию Японии почти на 20000 миллиардов йен! Окончание "холодной войны" не застало оборонных агитаторов врасплох и нисколько не сказалось на темпах вооружения японской армии, даже наоборот - "гумбацу" всерьез заговорили о новой, "исламской" угрозе, и призывали своих американских союзников помочь им скинуть наконец-то со страны "бремя" ими же когда-то навязанной, но давно осточертевшей обоим сторонам Девятой статьи конституции...
Но дело в конце концов не в этом, или не совсем в этом. Отт обратил внимание англичанина на некоторые события, связанные с наращиванием вооружений и произошедшие в Японии за 25 лет до их разговора - в ноябре 1970 года. 13 ноября того года в Токио была совершена попытка государственного переворота по сценарию тех, что периодически происходили в Японии в 30-х годах после нападения японской армии на раздираемый внутренними противоречиями Китай. Лидер путчистов, некий Юкио Мисима, был известен в Японии и за ее пределами как писатель, режиссер и актер в собственных фильмах. Но еще большую известность он получил как создатель и бессменный предводитель небезызвестного "Общества Щита" - самурайской военной организации, призванной, по словам самого Мисимы, "возродить в развращённой экономическим расцветом Японии национальный дух, истинный дух БУСИДО..."
Как известно, "БУСИДО" - это так называемый самурайский кодекс чести, согласно которому каждый уважающий себя японец должен взять в руки меч (или пулемёт) и косить налево и направо всех, кого ему прикажет начальство, не задумываясь о неприятных последствиях. Если же неприятных последствий не избежать, то смельчак обязан покончить жизнь самоубийством посредством харакири или какого-то другого по экзотически впечатляющего способа - в таком случае считается, что он сполна отдал долг своей родине и своим предкам, и на небесах его ожидает
вечное процветание, что-то вроде Валгаллы у древних викингов, или попросту он попадает в Рай. Итак, этот самый писатель-самурай Мисима 13 ноября 1970 года вдруг решил, что "развращенный" японский народ уже давно ГОТОВ наложить на себя бремя разорительной гонки вооружений и провозгласил собственную персону не более не менее - предводителем нации. Для этого он воспользовался официальным (!) правом посещать штаб Восточного военного округа Войск Самообороны в Токио членами своей организации с оружием в руках ( не с мечами и прочими бутафорскими палками, а пулеметами и автоматами!), захватил в заложники начальника этого штаба генерала Кэнри Маситу (своего, кстати, закадычного дружка). Нескольких офицеров штаба, попытавшихся помешать неожиданному вторжению, молодчики "Общества Щита" изрубили в капусту ритуальными саблями, после чего Мисимой было решено произнести речь перед солдатами гарнизона, склонить их на сторону мятежников, затем осадить расположенный неподалеку Парламент и под дулами автоматов заста вить депутатов в экстренном порядке проголосовать за пересмотр конституции."
Конституция - наш враг! - орет экзальтированный Мисима собравшимся на плацу солдатам и офицерам с гранитного парапета балкона кабинета начальника штаба, - и нет более почетного долга, чем ИЗМЕНИТЬ эту конституцию, что б она не мешала нам создать мощную армию, единственно достойную Великой Японии!"Однако желающих совершить вместе с Мисимой переворот среди солдат и офицеров не находится никого. Тогда Мисима делает себе харакири прямо в кабинете Маситы, и его примеру следует всё руководство "Общества"...
"ПОСТУПОК ПСИХИЧЕСКИ НЕНОРМАЛЬНОГО ЧЕЛОВЕКА!"
"СПЕКТАКЛЬ, РАЗЫГРАННЫЙ СУМАСШЕДШИМ!"
Именно так оценили японские газеты событие, которое произошло в штабе Восточного военного округа Войск Самообороны 13 ноября 1970 года. Политики и военные пошли еще дальше - они обозвали "великого патриота" Мисиму" "японским Мопассаном", а его организацию - "частной армией, напоминающей труппу женского варьете Такарадзука", словно совсем недавно не прочили этого человека в лауреаты Нобелевской премии и не ратовали за присуждение ему высших наград за успехи в области международной кинематографии... "Подвиг" "последнего самурая" в Японии был благополучно забыт, этому "инциденту" в японской истории отводилось место незначительного эпизода, вызванного "издержками демократизации японского общества", "рецидивами мелкошовинистических настроений", и т.д. и т.п. Однако, изучая этот момент, Гейнц Отт наткнулся на некоторые события в прошлом Мисимы, на которые прежде всего мало кто обращал внимание.
Во-первых, всю свою жизнь Мисима всячески скрывал от посторонних тот факт, что он являлся участником похода японского флота против американской базы в Пирл-Харборе 7 декабря 1941 года в качестве помощника оператора Тагио Миямото, которому было поручено подготовить документальный материал для японской кинохроники. Самым странным был тот факт, что во время войны Мисима был офицером не флота, а армии, он участвовал почти во всех кампаниях японской армии генерала Хомма в Малайе, Голландской Индии и на Филиппинах, и не скрывал этого, но каким ветром его накануне войны занесло на палубу военного корабля - этого он объяснять не собирался, да у него никто и не спрашивал. Армейский офицер в кабине морского бомбардировщика, выполняющего сугубо морское задание - для Японии тех дней это было натуральным нонсенсом. Ведь известно, что во время войны сухопутные генералы в пику своим морским коллегам построили СВОЙ СОБСТВЕННЫЙ МОРСКОЙ ФЛОТ, который включал в себя торпедные катера, подводные лодки и даже... авианосцы!
Но самое главное в конце концов заключалось тоже вовсе не в этом. Перед своей нелепой смертью Мисима заявил, что позор капитуляции Японии во второй мировой целиком и полностью ложится на головы неких предателей-адмиралов, которые вошли в сговор с американцами и привели свой флот к поражению в борьбе с более слабым по духу американским противником. Лидер "Общества Щита" особенно обращал внимание на тот факт, что японская армия терпела поражения только тогда, когда ей приходилось полагаться на поддержку флота, а в самостоятельных кампаниях ей не было равных среди всех армий мира. В качестве примеров он приводил героическое сопротивление императорских армий на Новой Гвинее, в Бирме, на Суматре, которое враг не смог сломить вплоть до момента капитуляции самого правительства. В своих заявлениях, правда, Мисима не указывал никаких имен, и не приводил никаких прямых фактов измены, однако с одним американским газетчиком, которому по каким-то причинам доверял более остальных, он был предельно откровенен, сообщив, что почти закончил книгу на эту тему, и эта книга по сенсационности приведенного в ней материала затмит все написанное и поставленное Мисимой ранее вместе взятое. Настырный газетчик, руководствуясь полученной информацией, пошел дальше и разнюхал, что выпуск разрекламированной "последним самураем" книги должен быть приурочен к некоему "дню Д", значение которого ему разгадать так и не удалось. Зато после смерти Мисимы выяснилось, что "день Д" - это именно 13 октября, дата, на которую был назначен антиконституционный путч...
Однако выяснить, что стало с новой книгой Мисимы так никто и не смог. Американец, поднявший было этот вопрос в прессе, внезапно заболел и умер от инфаркта в японском военном госпитале, и после него не осталось никаких бумаг, которые могли бы пролить хоть какой-то свет га этот вопрос. Куда же они, черт подери, подевались? Коллеги американца вспомнили, что газетчик возил с собой целые чемоданы всевозможных документов. Но в конце концов на след ни одного из них выйти никому так и не удалось. Что, впрочем, не помешало Гейнцу Отту через 30 лет попытаться все же решить эту проблему, и на его взгляд это ему удалось.
Как известно, после провала путча 13 октября с собой покончило всё руководство "Общества Щита", а также многие рядовые его члены. Однако, как ни странно, в живых остался личный адъютант Юкио Мисимы - Мори Тачикава. Этот человек в самый ответственный для всего самурайского движения момент не решился проявить свой самурайский дух, совершив харакири вместе со всеми, и очутился за решеткой, где ему предстояло отсидеть без малого 30 лет. Однако не прошло после суда и тридцати месяцев, как он оказался на свободе, и о возрождении оказавшегося столь непопулярным в современной Японии самурайского духа от него никто больше не слышал. В 1990 году Отт посетил Японию и решил попытаться выведать у Тачикавы кое-какие подробности, касавшиеся источников вдохновения его бывшего предводителя.
Мори Тачикава к тому времени имел солидный стаж работы в фирме "Кюдзей суого", торгующей стиральными машинами и прочими бытовыми агрегатами, и занимал пост генерального директора филиала этой фирмы в Нагое. Отт добился аудиенции с этой по прежнему высокопоставленной, несмотря на смену занятий, личностью, и напрямую спросил его, что именно Тачикаве известно о последней книге Мисимы, так и не увидевшей свет, но содержавшей в себе, по некоторым сведениям, довольно любопытные вещи?
Тачикава очень внимательно выслушал Отта, а затем с типично японской вежливостью, никак не выдававшей в нем бывшего ярого самурая, ответил, что ему об этой книге известно только то, что известно и всем остальным. Однако он подтвердил, что книга БЫЛА НА САМОМ ДЕЛЕ, Тачикава своими глазами видел верстанную рукопись, и Мисима не врал - она должна была выйти сразу же после "дня Д", но только не в Японии, а в... Америке! Издательство Тачикаве известно не было, тем не менее он заявил, что все же видит возможность помочь ученому, направив его поиски в нужное русло. Взамен японец требовал самую малость - не упоминать его имени в связи с этим делом нигде и никогда вплоть до его смерти (наступившей, кстати, в прошлом году, так что запрет на разглашение снят). Слово немецкого ученого оказалось достаточной гарантией, и тогда Тачикава назвал Отту имя человека, единственно через которого тот и мог распутать узел тайны утерянного "манускрипта" Мисимы. Никаких рекомендаций, понятно, Тачикава дать не смог, и потому Отту пришлось действовать на свой страх и риск, полагаясь на свой собственный авторитет, и еще на удачу. Короче, человеком, которого "сдал" торговец стиральными машинками, был не кто иной, как... сын уже известного нам Минору Генды, "тигра Пирл-Харбора" и "жертвы Мидуэя", ныне покойного. Имя нашего следующего героя - Матоме.
По словам Тачикавы, Мисима неоднократно встречался с Матоме Гендой в 60-х, и даже совместно с ним написал сценарий к знаменитому фильму "Меч самурая", в котором сыграл роль главного героя - офицера императорской армии, пережившего и кошмарную войну, и позорную капитуляцию только лишь для того, чтобы бесславно погибнуть в нелепой стычке с пьяными американскими солдатами оккупационной армии буквально через месяц после возвращения с фронта.
Отт немедленно отправился к Генде и попытался с ним встретиться, но не тут-то было. Сын знаменитого отца в те дни вовсю наслаждался жизнью обеспеченной отцовскими миллионами, и находился где-то на курортах Восточной Африки. Отт хоть и был человеком не особо бедным, однако не мог себе позволить мотаться за порхающим по белу свету богачом, и потому ему ничего не оставалось иного, как поджидать Генду в Японии - благо работы и так было предостаточно. И вот, копаясь как-то в архивах токийского полицейского управления, немец наткнулся на интересный материал, касающийся взаимоотношений Матоме Генды с самураем Мисимой.
Оказывается, генеральский сынок в молодости далеко не был таким благополучным юнцом, каким его можно было бы представить сейчас. В 60-х годах у Матоме Генды было несколько приводов в полицию за употребление и торговлю сильными наркотиками, а в Японии это преступление и поныне квалифицируется даже тяжелее, нежели убийство человека. Папашино имя и деньги погасили готовый разразиться скандал, но отпрыск "разрушителя Пирл-Харбора" и не думал униматься.
В 1965 году после очередного задержания на помощь молодому Генде пришел Юкио Мисима - инициатор "возрождения самурайского духа". Генда-папаша без лишних раздумий заставил Генду-сына подчиниться железной воле "спасителя душ", хотя тот не был летчиком, как он сам, и даже моряком. Но следует помнить, что оба офицера участвовали в 1941 году в налете на Пирл-Харбор, и находились на одном корабле - флагманском авианосце "Акаги", символе мощи нации до вступления в строй суперлинкора "Ямато". В полете флагман Генда и помощник оператора Мисима разместились, правда, в разных самолетах, но их глазам над разгромленной американской базой представилась одна и та же картина. Мисима с готовностью взял непослушного юнца под свое крыло, и вскоре вышиб из его зеленых мозгов всю молодую дурь. Послушного самурая из Генды, правда, ему сделать не удалось, зато полиция Токио вздохнула с облегчением - полицейским совсем не с руки было ссориться с национальным героем Японии из-за каких-то там "недоразумений"...
Когда подошло время и старик Генда окочурился от старости, раскатывая по заграничным курортам, его неистребимую тягу к путешествиям перенял Матоме. Во время неудавшегося путча Мисимы в 1970 году Матоме находился с женой и детьми в Великобритании, знакомясь с достопримечательностями королевских резиденций, но узнав о трагической гибели Мисимы, он немедленно примчался в Токио, чтобы принять участие в пышных похоронах своего “спасителя”. После окончания похоронной церемонии и погребения, находившийся в состоянии непонятной эйфории Генда на вопрос одного из журналистов насчет того, что он думает о смерти предводителя “Общества Щита”, произнес довольно странную фразу:
“…НЕ ИНАЧЕ КАК ДУХ МАЙОРА ФРЕДЕРИКА ПРИЗВАЛ К ОТМЩЕНИЮ…”
Отт долго ломал голову над тем, что же это такой за “майор Фредерик”, дух которого может заставить убежденного самурая наложить на себя руки…Он все же надеялся на то, что если не на все, то хотя бы на некоторые вопросы ему ответит сам Матоме Генда, однако через несколько недель, когда тот все же объявился в Японии и согласился на встречу с сыном "знаменитого дипломата", немцу выяснить практически ничего не удалось. Генда прикинулся простаком.
На просьбу прояснить ситуацию японец стал горячо заверять Отта, что не владеет абсолютно никакими секретами, прямо или косвенно связанными с вещами, интересующими ученого. Но на прямой вопрос относительно того, ЧТО ИМЕННО он имел в виду, когда на похоронах Мисимы за 20 лет до этого упомянул имя некоего Фредерика, Генда, как показалось немцу, насторожился. Однако японец быстро справился с собой и пояснил, что "майор Фредерик" - это собирательное имя, и так покойный Мисима называл всех англичан и американцев, которых он лишил жизни за время второй мировой войны. А так как, согласно своему самурайскому положению и воинскому званию, убивал он только офицеров, отсюда, естественно, и "майор". Объяснение на первый взгляд выглядело логично, особенно учитывая повышенную эксцентричность японца, однако Отт был далеко не простак, и он вернулся в Германию в твердом убеждении, что слова Генды не иначе как ложь, и за этой ложью скрывается какая-то важная, и даже трагическая тайна. С тех пор прошло несколько лет, а на следы загадочного "майора Фредерика" ученый набрести так и не смог, как ни старался...
Между тем лично для Дэвиса Стеннингтона личность "майора Фредерика" не представляла никакого секрета. Отта запутал тот факт, что ФРЕДЕРИК - это не фамилия, а имя, причем имя даже не первое, а второе (отчество - по нашему) заинтересовавшего его человека, которое являлось также и агентурной кличкой британского шпиона Джеймса Фредерика Ратленда, история которого Стеннингтону была известна с тех пор, как он расследовал дело о таинственном пожаре на верфи в Сасебо (Япония) в декабре 1927 года. Сам Ратленд в конце концов оказался непричастен к этому делу, однако изучив полученные архивные материалы, Стеннингтон имел непосредственную возможность досконально ознакомиться с очень интересной, и тем не менее очень трагической биографии этого несомненно выдающегося человека.
ЗАГАДКИ И ТАЙНЫ ХХ ВЕКА