Да, Шпее ошибся в оценке обстановки и вместо «молниеносного удара» вступил в безнадежный бой с английской эскадрой. Конечно, от ошибок никто не застрахован. Но... как Шпее допустил такой грубый, больше - губительный просчет?

Перед ним стояла задача незамеченным пройти всю Атлантику с юга на север. Дело, что и говорить, нелегкое, требующее точного расчета, профессионального мастерства, знания тактики противника. Даже при том, что воздушной разведки еще нет, радиомолчание немцы соблюдают, пользуясь для связи с Берлином лишь телеграфом в нейтральных портах И вдруг такой опытный и осторожный адмирал решается на в общем-то бессмысленную диверсию против английской военно-морской базы!

При этом Шпее должен был понимать, что любой бой корабля против берега чреват неожиданными, неприятными сюрпризами. Так случилось с Нельсоном при попытке атаковать в 1797 году остров Тенериф. Англия заплатила за это жизнями многих моряков. Сам Нельсон потерял руку. Так было 24 августа 1854 года, когда англо-французская эскадра пыталась захватить Петропавловск-Камчатский, уповая на его отдаленность и слабость гарнизона. И потерпела решительное поражение.

Решение Шпее было неожиданным и для германского командования. Это подтвердил Тирпиц: «На пути произошел бой у Коронеля. После негo ввиду недостатка у эскадры снарядов я предложил уведомить по радио ее начальника, чтобы он шел на середину Атлантики... его задачей теперь должно быть возвращение в Германию. Шпее не ожидал прибытия англичан и погиб с судами в Фолклендском бою».

Оказывается, немцам и снарядов не хватало! Значит, нападая на Порт-Стенли, Шпее был твердо уверен в успехе, в полной своей безнаказанности.

В небольшой книге Нордмана «Бой у Фолклендских островов», изданной вскоре после сражения, читаю: «В донесении английского адмирала не имеется сведений о том, в какой мере для германских судов встреча с эскадрой адмирала Стэрди являлась неожиданной. Однако действия «Гнейзенэу» v «Шарнхорста» дают основания полагать что присутствия здесь крейсеров-дредноутов (линейных крейсеров.-В. Д.) они не ожидали».

Вот как! Но ведь любой командир, принимая решение на бой, обязательно предварительно оценивает обстановку. Ясно, что Шпее не знал о сосредоточении английского флота в Порт-Стенли. А гарнизон этой базы? Оказывается, буквально накануне боя, 7 декабря, «к великой радости всех, без предупреждения (!!) явилась эскадра адмирала Стэрди».

Нордман утверждает, что немцев подвела плохо организованная разведка. Вряд ли - отправление Шпее только двух крейсеров к Порт-Стенли свидетельствует о том, что хотя германский адмирал и был уверен в отсутствии там британских вил, ко, действуя по правилу «береженого бог бережет», на всякий случаи провел дрразведку. Выходит (если, конечно, безоговорочно принять английскую версию), бой 8 декабря завязал «его величество слепой случай». Позволю себе усомниться в этом, благо оснований для неверия британским офидиальным источникам предостаточно.

Вспомним, что произошло в самом начале войны, 26 августа 1914 года, у небольшого балтийского острова Одесхольм (см. «ТМ» № 5 за 1982 год). Тогда российские моряки захватили на потерпевшем аварию германском крейсере «Магдебург» совершенно секретные документы кайзеровского флота.

8 декабря 1914 года. Все, что осталось от экипажа «Гнейзенау». На втором плане виден «Инвинсибл».

А теперь предоставим слово английскому историку Кресуэлу. «Эту добычу (код и шифры) русские переслали в английское адмиралтейство, на основании чего была организована специальная служба, занимавшаяся расшифровкой перехваченных телеграмм. Это было новое оружие в наших руках... Можно без преувеличения сказать, что этим удалось разрешить, главную стратегическую задачу, стоявшую перед нами в течение трех последующих лет. Благодаря расшифровке радиограмм удалось заранее узнать и о готовившихся рейдах на Скарборо и Хартпул. После боя у Доггер-банки (в 1915 году) это новое средство стало для нас величайшей опорой». Обратите внимание на интонации - «новое оружие», «разрешить главную стратегическую задачу», «стало величайшей опорой»!

Во время первой мировой войны службу радиоперехвата организовали почти все воюющие страны. При этом радиовойна включала не только перехват чужих сообщений, но и радиопеленгование, противодействие радиосвязи противника, его дезинформацию.

Но вернемся к событиям 1914 года. Итак, линейные крейсера Стэрди, совершив бросок через Атлантику, отдали якорь в Порт-Стенли. Открываю книгу Нордмана: «После длительного перехода механизмы требовали переборок, корабельные инженеры-механики рассчитывали на то, что им будет дан соответствующий срок для работ, однако адмирал не счел возможным согласиться на зтз и предписал кораблям оставаться а двухчасовой готовности». Какая предусмотрительность, будто завтра бои; а он действительно состоялся назавтра. И, с другой стороны, совершенно непостижимая слепота немцев - сами лезут в пасть врагу.

А что, если предположить: незадолго до боя Шпее получил шифрованную телеграмму за подписью берлинского начальства, скажем, такого содержания: «На Фолклендских островах противника нет. Следовать к Порт-Стенли, разрушить береговые объекты, по возможности захватить пленных, после чего идти домой». Текст мог быть и другим, но суть его заключалась в словах - «противника нет», значит, действуйте смело. В таком случае - и только в таком случае - становится понятным внезапное решение Шпее напасть на Порт-Стенли с минимумом боезапаса.

Напомню читателям еще одно немаловажное обстоятельство. Вручая приказ, начальник всегда в первом его пункте кратко знакомит исполнителя с обстановкой в районе боя, в том числе и с силами противника. О кораблях Стэрди в той «телеграмме», естественно, не было ни слова, но Шпее все же организует доразведку порта. Уточнить приказ Шпее не мог - в эфир выходить нельзя, притом привычка лишний раз спрашивать вообще плохо аттестует командира. Согласитесь - найти иное объяснение действиям Шпее затруднительно...

Но если причиной гибели германской эскадры послужила радиограмма англичан, остается подумать, каким образом удалось подсунуть фальшивку немецкому адмиралу и откуда послали шифровку. По радио из Лондона или другого английского города? Вряд ли. Ведь германские радиоразведчики наверняка бы запеленговали радиопередатчик, а перехватив такую радиограмму, узнали, что противник владеет их шифрами.

Остается предположить, что некто дал шифрованную телеграмму из того же Лондона на Гавайи или в Вальпараисо. Причем внешне сообщение это могло носить чисто коммерческий характер. Кто не знает, что бизнесмены и в мирное время, и в военные годы одинаково тщательно засекречивают некоторые сделки. Оттуда «приказ» легко дошел бы до Шпее, тем паче что адмирал уже пользовался гавайским каналом связи при переходе через Тихий океан.

То, что прочитает телеграмму только адмирал, а знать о ней будут только радист и шифровальщик, в британском адмиралтействе не сомневались.

Если все происходило так, то расчет дезинформаторов был точен: в случае пленения Шпее не сможет никому рассказать об обмане до конца войны, а если адмирал погибнет, то тайна умрет с ним. Так и получилось в декабре 1914 года - все концы хитро задуманной операции буквально в воду канули. Так что намеки Ринтеллена нам представляются небезосновательными.