Тревожным летом 1914 года на рейде порта Трук (Каролинские острова) вяло дымила германская эскадра - броненосные крейсера «Шарнхорст» (флагман), «Гнейзенау» и легкие крейсера «Эмден», «Нюрнберг», «Дрезден» и «Лейпциг». По планам кайзеровского морского генерального штаба с началом войны ей предстояло выйти на океанские коммуникации, чтобы топить торговые суда противника. Все было продумано-легкие крейсера станут охотиться за медлительными транспортами, а при встрече с боевыми кораблями отойдут, наведя преследователей под огонь 210-мм орудий «Шарнхорста» и «Гнейзенау». Единственное, чего опасался командующий эскадрой вице-адмирал М. Шпее, это встречи с британскими линейными крейсерами, оснащенными 305-мм орудиями и развивавшими скорость до 30 узлов.

В Труке германский адмирал получил телеграмму с предупреждением, что в самое ближнее время начнется война против стран Антанты. Он немедленно снялся с якоря и почти месяц переходил из порта в порт, умело заметая следы.

5 августа Шпее узнал о начале войны, но от набегов на коммуникации пришлось отказаться. Через неделю к Антанте присоединилась Япония, которая блокировала Циндао, единственную военно-морскую базу Германии на Дальнем Востоке. А вести боевые действия без баз было немыслимо.

Тем временем союзники собирали против Шпее внушительные силы. К бою с германской эскадрой готовились корабли английского флота, базировавшиеся на Сингапуре, в Австралии и Новой Зеландии; вышли в океан отряды Франции и Японии, но... никто из флагманов не знал, где же находится противник.

Шпее 13 августа отправил «Эмден» рейдировать в Индийский океан. «Нюрнберг» ушел на нейтральные Гавайи. Там его командир послал по обычному телеграфу (Гавайи были связаны подводным кабелем со США и Европой) донесение Шпее в Берлин, после чего отправил в условное место у берегов Чили германские транспорты с углем и соединился (опять-таки в заранее намеченной точке) с эскадрой. Пока все шло как по маслу.

30 августа германские радисты подслушали радиопереговоры двух линейных крейсеров - английского «Аустрали» и японского «Конго» и узнали, что близ Новой Гвинеи их ожидает сильный отряд французского контр-адмирала Пети. Значит, спуститься к югу, к «ревущим сороковым», чтобы обогнуть Южную Америку, стало невозможно. Тогда Шпее повернул на юго-восток и в отличие от союзников полностью прекратил переговоры по радио. План Шпее был прост - постараться незамеченным пересечь Тихий океан, сначала запутав следы, а потом обогнуть Америку, выйти в Атлантику и там дожидаться приказа из Берлина.

Только 22 сентября Шпее впервые заявил о себе, обстреляв порт на Таити. Он позволил пойти на эту диверсию, твердо зная, что на острове нет радиостанции.

А союзники напали на след неуловимого адмирала лишь 4 октября: радиостанция островов Фиджи поймала короткое сообщение Шпее, что он идет к острову Пасхи.

Англичане предполагали, что германская эскадра двинется к Чили, чтобы перехватывать там транспорты с селитрои, необходимой союзникам для производства взрывчатки, а потом наверняка попробует проникнуть в Атла-нтику. Альтернативы не было - в противном случае Шпее оставалось либо вступить в безнадежный бой с превосходящими силами флотов Антанты, либо, израсходовав уголь'и боезапас, уйти в какой-нибудь нейтральный порт, разоружиться и ждать там конца войны. Однако перед этим эскадра могла нанести немалый ущерб судоходству союзников, а единственным кораблем, стоявшим на пути Шпее к мысу Горн, был устаревший английский крейсер «Реинбоу».

Поэтому начальник британского морского генерального штаба вице-адмирал Стэрди приказал командующему эскадрой, базировавшейся на Фолклендских (Мальвинских) островах, контр-адмиралу Крэдоку идти из Атлантики в Тихий океан, наперехват Шпее. Сознавая, что силы Крэдока (броненосные крейсера «Гуд Хоуп», «Монмут», легкий крейсер «Глазго», вспомогательный крейсер-просто вооруженный пароход «Отранто»)' значительно уступают Шпее, Стэрди пообещал прислать на помощь броненосный крейсер «Дифенс» и включить в эскадру Крэдока броненосец «Канопус».

К 8 октября корабли Крэдока обогнули мыс Горн, вышли в Тихий океан и двинулись на север вдоль берегов Чили. А германская эскадра собралась («Лейпциг» и «Дрезден» некоторое время крейсировали в одиночку) у острова Пасхи. Офицеры эскадры успели даже подружиться с английскими археологами, не знавшими еще о начале войны. Затем Шпее двинулся на юго-восток, к берегам Чили. Навстречу шел Крэдок. Но Стэрди почему-то направил «Дифене» в Монтевидео и не разрешил Крэдоку дожидаться, пока медлительный «Канопус» догонит его эскадру. Противники встретились "1 ноября недалеко от острова Коронель. Комендоры кайзеровского флота, умело воспользовавшись непогодой, потопили «Монмут», «Гуд Хоуп». «Глазго» и «Отранто» спаслись бегством. Английский флот потерял 1654 моряка. У немцев было... двое раненых.

Известие о поражении под Коронелем вызвало в Англии возмущение бестолковыми действиями адмиралтейства. Поэтому оно спешно отправило в Порт-Стенли на Фолклендских (Мальвинских) островах три броненосных и два легких крейсера. Стоявший уже там на рейде «Канопус» посадили на грунт, превратив в стационарную береговую батарею. Затем туда же понеслись линейные крейсера «Инвинсибл» и «Инфлексибл». Адмиралу Стэрди предоставили возможность реабилитироваться, назначив командующим этой крейсерской эскадрой.

Одержав победу, Шпее ушел в чилийский порт Вальпараисо. Там его ждала шифрованная телеграмма морского министра адмирала Тирпица. От Шпее, испытывавшего недостаток боезапаса, не ожидают активных боевых действий. Он должен незаметно проскочить в Северное море на соединение с главными силами кайзеровского флота. «Мы получили сведения о концентрации значительных английских сил у восточного побережья Южной Америки,- вспоминал Тирпиц.- Поэтому я предложил радировать находившемуся в Вальпараисо Шпее, что он (после перехода в Атлантику.- И. Б.) может покинуть восточное побережье Южной Америки и направиться к северу через центральную часть Атлантики или вдоль берегов Африки».

Эскадра Шпее незамеченной вошла в Атлантику. Теперь предстояло выполнить главную часть приказа Тирпица. Что ж. океан велик, и пять крейсеров могли затеряться на его просторах. Но.. на военном совете Шпее вдруг объявил командирам крейсеров о решении напасть на Порт-Стенли, разрушить радиостанцию и захватить британского генерал-губернатора. Мнения разделились. Например, командир «Гнейзенау» Меркер сказал, что эта цель не оправдывает риска, которому подвергнутся корабли.

Утром 8 декабря Шпее отправил на разведку два наиболее мощных крейсера. Их сигнальщики заметили на рейде Порт-Стенли корабли, над которыми высились треногие мачты - признак британских линкоров и линейных крейсеров. Близ «Гнейзенау», шедшего головным, взметнулось два огромных фонтана - это заговорили двенадцатидюймовки «Канопуса». Меркер приказал было открыть ответный огонь, но флагман велел отходить на северо-восток.

«Шарнхорст» и «Гнейзенау» развили 18 узлов - на большее их износившиеся машины были не способны. Неумолимо нагоняя их, 25-узловым ходом неслись «Инвинсйбл» и «Инфлексибл». В 12 ч 30 мин Шпее велел легким крейсерам «рассыпаться и уходить», а сам на «Шарнхорсте» занял почетное (ближе к противнику) концевое место в строю. Англичане открыли огонь. Так начался второй бой германской эскадры, оказавшийся для нее последним. Держась на дистанции, недосягаемой для орудий «Щарнхорста» и «Гнейзенау», англичане громили врага 305-мм снарядами.

В 16 ч горящий флагман развернулся и пошел на англичан в самоубийственную атаку. На него-то и обрушился огонь шестнадцати крупнокалиберных орудий. Спасшихся с «Шарнхорста» не было.

Покончив с «Шарнхорстом», англичане уничтожили и «Гнейзенау», а затем поодиночке расстреляли «Нюрнберг» и «Лейпциг». Только «Дрездену» удалось уйти в чилийские воды, где он скрывался до марта 1915 года. Потом и «Дрезден» разделил участь крейсеров . эскадры Шпее. В бою под Порт-Стенли кайзеровский флот потерял 2110 моряков. На английских же крейсерах было шестеро убитых и 16 раненых. Адмирал Крэдок был отмщен.

Так почему адмирал Шпее, который слыл расчетливым, осторожным командиром, решился на столь необдуманный шаг? Английский историк Вильсон утверждал, что «своим успехом английские моряки были обязаны в значительной мере Фишеру и Черчиллю (в то время первый лорд адмиралтейства и морской министр соответственно. - И. Б.). Однако, к примеру, сам Фишер называл решение германского адмирала не иначе как «необдуманным».

И Тирпиц недоумевал: «Что заставило этого прекрасного адмирала идти к Фолклендским островам? Уничтожение расположенной там английской рации не принесло бы большой пользы, ибо, сообщив, что германская эскадра находится здесь, она полностью выполнила бы свое назначение».

Кайзер Вильгельм II на полях донесения о злополучном сражении недоуменно начертал: «Причина, побудившая Шпее атаковать Фолклендские острова, все еще остается тайной».

Есть в этой непонятной истории и еще одна загадка. По свидетельству уцелевших.моряков эскадры и немцев, живших в Вальпараисо, приподнятое настроение, владевшее адмиралом после победы под Коронелем, незадолго до выхода в море внезапно сменилось глубокой подавленностью. Шпее неожиданно, без видимых причин, отменил торжества, устроенные в его честь, а принимая цветы у местных дам, мрачно заметил: «Это венок на мою могилу...» Да и «в разговорах адмирала с окружающими проглядывало предчувствие, что его деятельности скоро придет конец», отмечал английский историк Корбетт.

В 1916 году английские контрразведчики арестовали немецкого капитана Ринтеллена, организатора эффективной разведывательно-диверсионной сети в США. Потом его передали американцам, а те отправили капитана на каторжные работы. Отбыв срок, Ринтеллен вернулся домой, но ему пришлись не по душе «коричневые порядки» в Германии, и он в 30-е годы эмигрировал в Англию. В своих воспоминаниях Ринтеллен, ссылаясь на беседу с одним офицером британской морской разведки, писал, что англичане были твердо уверены: Шпее «заглянет» в Порт-Стенли. Откуда проистекала эта уверенность, Ринтеллену, естественно, не сообщили. Умолчали об этом и авторы британских послевоенных исторических трудов. Так что причины внезапного удара по Порт-Стенли, обернувшегося для германской крейсерской эскадры адмирала Шпее смертельным бумерангом, поныне остаются одним из «белых пятен» в истории морских сражений нашего столетия.