В конце 1930-х молодой, талантливый немецкий авиаконструктор Ханс Фишер (фамилия изменена), набросал принципиальную схему летательного аппарата, внешне напоминающую тарелку.

Суть его хода мыслей:

- Обычный самолет держится в воздухе благодаря подъемной силе, возникающей при обдуве крыла набегающим потоком воздуха. Его недостатки – не могут зависнуть на месте, траектория движения в воздухе подчинена законам аэродинамики и баллистики, для взлета и посадки нужны взлетно-посадочные полосы (иногда огромных размеров).

- Вертолет держится в воздухе благодаря одному или нескольким воздушным винтам. Может взлетать и садиться вертикально. Но обладает невысокой горизонтальной скоростью. Кроме того, винт больших размеров обладает невысоким КПД: у втулки он почти не создает подъемной силы, в то время как концы лопастей порой развивают сверхзвуковую скорость. По сути - лопасть – это длинное тонкое крыло, обдуваемое потоком воздуха неравномерно, что может привести к его деформации со всеми вытекающими последствиями.

- Вывод: вместо вертолетного винта нужно применить кольцо с небольшими лопастями. Кольцо должно вращаться вокруг фюзеляжа, разумеется, круглой формы. В своей конструкции он поместил два кольцевых винта, расположенных один над другим и вращающихся в противоположных направлениях. Это устраняло так называемый реактивный эффект.

Сначала был построен небольшой макет тарелки, диаметром чуть больше метра. Вместо двигателя использовался электромотор. Подвесив макет на специальных весах в ангаре, конструктор провел множество испытаний. Сложности у Фишера возникли с карданными приводами, материалом для лопаток кольцевых винтов, подшипниками и т.д.

Кольцевые винты развивали хорошую тягу. Но страшно гудели и вибрировали. Макет угрожающе раскачивался в воздухе, и если бы не был на привязи, непременно разбился бы.

Фишер попробовал изменить форму тарелки. Изучались три варианта: если смотреть сбоку, одна выглядела как шляпа (то есть, верхняя часть была выпуклой, а днище плоской); другая как тарелка – нижняя часть выпуклая, а верхняя плоская; форма третьего макета - чечевицеобразная, то есть и верхняя и нижняя части симметрично выпуклые.

Никак не удавалось решить проблему управления тарелкой по тангажу, рысканию и крену. В самолете для этих целей используются воздушные рули. В вертолете - так называемый автомат-перекос конструкции Юрьева и хвостовой винт.

Была сложнейшая проблема, как и где разместить тяговые винты, необходимые для горизонтального полета. Короче говоря, опыты оказались неудачными, и Фишер навсегда забросил бы свое детище.

Если бы немцы не изобрели турбореактивный двигатель.

Ханс Фишер вновь засел за расчеты.

Идея на первый взгляд была проста: реактивный двигатель через понижающие редукторы раскручивает кольцевые винты, а истекающие струи газов создают дополнительную тягу. Стартовав вертикально вверх, и набрав необходимую высоту, пилот с помощью поворотных сопел плавно переводит тарелку в горизонтальный полет и отключает кольцевые винты, которые начинают вращаться под напором набегающего воздушного потока (это называется авторотацией), создавая подъемную силу. Разогнавшись до приличной скорости, можно и вовсе закрыть винты специальными шторками, и тогда вступают в действие обычные законы аэродинамики. Управление должно осуществляться газовыми рулями, установленными в сопле реактивного двигателя.

Однако расчеты привели к новым разочарованиям. Вряд ли тарелка, обладающая большим лобовым сопротивлением, могла конкурировать в скорости с самолетами традиционной компоновки.

Коллеги по работе иногда подтрунивали над Хансом.

В конце 1944-го года фирму посетил рейхсмаршал Геринг. Ему показали конструкторское бюро и цеха, ознакомили с ходом и темпом работ над перспективными самолетами.

Надо признать, что в ту пору немецкой реактивной авиации не было равной в мире. А когда разглядываешь рисунки и чертежи, знакомишься с тактико-техническими характеристиками и оригинальными компоновками реактивных самолетов, которые они намеревались запустить в серию в 1945-47-х годах, и вовсе хватаешься за валидол.

Высокий гость увидел в ангаре висящий на привязи макет летающей тарелки.

Как летчик-ас Первой Мировой войны, Герман Геринг по логике вещей должен быть страстным приверженцем самолетов традиционной компоновки, а потому его нескрываемый интерес к тарелке вызвал у руководителей фирмы некоторое замешательство. Вызвали Ханса Фишера, который доходчиво объяснил рейхсмаршалу принципиальные особенности своего детища.

Выслушав молодого конструктора, Геринг фамильярно хлопнул его лапищей по плечу:

- Мозги у тебя работают неплохо. Мне нужен адъютант по вопросам реактивной техники. На сборы даю два часа. Полетишь со мной в Берлин. Да, не забудь прихватить своё блюдо.

В Берлине Геринг вызвал Ханса для обстоятельной беседы. Внимательно выслушав молодого конструктора, начал мерить шагами кабинет:

- Фюрер поставил задание создать средство доставки «чудо-оружия» размером примерно 2х2х5 метров и весом около 5 тонн на американский континент и за Урал. От себя могу добавить, что одна такая игрушка способна стереть с лица земли целый город. Американцы, англичане и русские уже работают над таким оружием. Вопрос лишь в том, кто успеет ее изготовить раньше, мы или противник.

На сегодняшний день существуют лишь четыре способа доставки супербомбы на территорию противника: самолетами, ракетами, подводными лодками и диверсантами, и по всем направлениям ведутся интенсивные научно-исследовательские работы. Наше ведомство отвечает за авиационную и ракетную составляющие. Техническое задание было направлено всем главным авиаконструкторам рейха. Большая часть предложенных ими проектов – многомоторные самолеты гигантских размеров (хотя есть среди них оригинальные решения). Твоя летающая тарелка приглянулась мне тем, что обладает большой грузоподъемностью и внутренним объемом и способна взлетать и садиться на площадки ограниченного размера. Например, действовать с борта надводного корабля или даже подводной лодки…

У Фишера вытянулось лицо. Рейсхмаршал, заметив его удивление, усмехнулся:

- Японцы, между прочим, умудрились на специально оборудованных подлодках доставлять к американскому побережью небольшие гидропланы с отстыкованными крыльями. По ночам субмарины всплывают, к гидроплану пристыковываются крылья, и они вылетают на бомбардировку. По возвращении вновь разбираются, грузятся в герметичный контейнер, закрепленный на субмарине, и уходят под воду. Если уж японцы додумались до таких оригинальных решений, то немецкий инженерный гений способен на гораздо большее. Думай, сынок, думай! Я верю в тебя!

Далее рейхсмаршал велел Хансу Фишеру предоставить в кратчайшие сроки необходимые расчеты, и …приступить к созданию соответствующего летательного аппарата.

Фишер растерялся. Герман Геринг, однако, не был расположен к шуткам. Взгляд его был суров:

- Я уже договорился с Гиммлером. Из любого концлагеря тебе вытащат любого конструктора с мировым именем, а также инженеров и прочих специалистов. Строить свою машину будешь в одном из альпийских замков. Все необходимые финансы, материалы и оборудование тебе предоставят. От того, успеешь ли ты построить бомбардировщик, может зависит судьба рейха. Надеюсь, понимаешь, какая ответственность на тебя возлагается? Именно поэтому я оформил тебя личным адъютантом и разрешаю действовать от моего имени. Если возникнут сложности, звони в любое время суток. Да, и последнее: о твоей работе никто не должен знать, особенно старые сослуживцы.

Ханс Фишер вскочил с места, вытянулся в струнку. Рейхсмаршал поморщился:

Отношение к заключенным у них было довольно благожелательное. Зекам лишь запрещалось покидать территорию замка. И общаться с сотрудниками соседних конструкторских бюро. Каждый цех имел халаты установленного цвета. На груди у заключенных были приторочены карточки с фотографиями и фамилиями. Если кому-то по каким-то производственным надобностям нужно было попасть в соседний цех, нужно было получить разрешение за подписью генерального конструктора!

По этому поводу на первых порах возникала уйма казусов. Но немецкая аккуратность, педантичность и предупредительная вежливость охраны быстро навели порядок.

А во всем остальном заключенным, только что пережившим ужасы пересылок и сортировок предоставлялась полная свобода. Можно было выписывать любую научную и периодическую литературу со всего мира. Каждый вечер в клубе крутили кинофильмы. Не только пропагандистские, но и шедевры зарубежного производства. Любой конструктор мог в любое время дня и ночи попасть на свое рабочее место, чтобы поработать, либо завалиться на свою кровать поспать.

Все (конструкторы, охрана и зеки) питались из одного котла. Это был мудро. В столовой всегда был выбор мясных блюд и разнообразных овощных салатов. В то время, как простой немецкий народ потреблял эзарц-продукты. А фюрер культивировал в рейхе жесткую систему экономии и самоограничений.

Алкоголь выдавался ежедневно, правда, в ограниченных размерах. Что-то вроде наших «наркомовских сто грамм». Только назывались они «геринговскими».

С женщинами проблемы решались просто. Каждую неделю откуда-то привозили бригаду женщин-заключенных. Только не надо представлять их изможденными и в полосатых робах. Они были вполне упитанными и ухоженными, в изысканных нарядах, пользовались дорогой косметикой и парфюмерией. Устраивались танцы и угощение. Затем зеки-кавалеры уводили понравившихся дам-зечек в свои апартаменты. На следующее утро дамы писали подробные отчеты службе безопасности замка.

Турбореактивный двигатель HeS 011A с тягой 1300 кг. имел размеры чуть больше двух метров в длину, и диаметром в самой толстой части около 1 метра. Как его впихнуть в фюзеляж? И как его поставить: вертикально, горизонтально или под углом? Каким образом разместить понижающий редуктор и воздухозаборники?

Особых проблем с отбором сжатого воздуха из компрессора двигателя для струйных рулей управления в режиме висения, не было. Через двадцать лет аналогичные устройства появятся практически на всех самолетах вертикального взлета и посадки, в том числе на знаменитом английском «Харриере».

Два воздухозаборника располагались сверху, перед пилотской кабиной. В пилотскую кабину можно было попасть сверху через двухстворчатый фонарь.

Первые отрывы от земли тарелка совершала на привязи. Для этих целей пришлось снести чердак сторожевой башни замка и смонтировать на нем нечто вроде подъемного крана с длинной стрелой.

Чтобы избежать эффекта воздушной подушки от работающих двигателей, поставили металлический постамент с решеткой сверху и с длинными газоотводными каналами, выведенными за стены замка.

Машина летала устойчиво и легко слушалась рулей. Настал момент, когда ее наконец, выпустили в свободный полет. Вернувшись с полета, тарелка плавно сбросила скорость и стала заходить на посадку во двор замка. И тут в ровный свист турбин вплелся странный скрежет, из сопла двигателя вырвалось пламя, машина вздрогнула и резко наклонившись, врезалась в башню. К горящим обломкам кинулись с огнетушителями. Пилота спасти не удалось.

Оказывается, в турбину засосало голубя…

Ханса Фишера вызвали в Берлин к Герингу. Выслушав конструктора, рейхсмаршал отнесся к ЧП с сочувствием и велел не прерывать работ.

- Ты не забыл, что числишься моим адъютантом? Ознакомься в техническом отделе (RLM) с последними новинками реактивных двигателей и самолетов. Может быть что-нибудь подчерпнёшь полезное. Потом слетай на нужные фирмы и заводы. И еще, ты должен хотя бы изредка присутствовать на совещаниях в министерстве авиации.

Фишер пролистал краткие досье на изделия фирм «Мессершмитт», «Юнкерс», «Дорнье», «Фокке-Вульф», «Арадо», «Блом и Фосс», «Хейнкель». Некоторые проекты вызвали восторг и восхищение, другие – оставили равнодушным, а третьи - рассмешили. Особый интерес вызвал проект сверхдальнего бомбардировщика братьев Вальтера и Реймара Хортенов. Скорость - 910 км/час. Способен без дозаправки долететь до Нью-Йорка с бомбовой нагрузкой весом 1 тонну и возвратиться обратно на аэродром базирования. С одной дозаправкой в воздухе – пролететь 12 тысяч км. с нагрузкой 4 тонны. То есть братья практически решили проблему сравнительно дешевого (изготовленного из стальных труб, дерева и льняной ткани) носителя супербомбы. Четыре реактивных двигателя суммарной тягой 5,2 тонны поднимали в воздух машину весом 42 тонны.

Ханс Фишер побывал у конструктора баллистических ракет Вернера фон Брауна на «Доре». Увиденная техника и масштабы работ потрясли молодого конструктора. Потом посетил заводы по производству реактивных двигателей.

Особенно заинтересовал новейший турбореактивный двигатель Даймлер-Бенц DB 109-016 с чудовищной тягой в 13 тонн с габаритами 2 метра в диаметре и длиной – 6,7 метра. Фишер понимал, что братья Хортены с такими двигателями могут спроектировать машину со взлетным весом несколько сот тонн! Единственный их недостаток будет заключаться в том, что требуются взлётно-посадочные полосы протяженностью в несколько километров. Которые уязвимы ударам англо-американских бомбардировщиков.

15 декабря 1944 года на совещании в министерстве авиации, которое проходило под председательством Геринга, принимали участие не только маститые конструкторы, но и несколько воздушных асов, увенчанных высшими наградами Рейха, и незнакомых молодых людей в гражданском. Оказалось, что они – такие же, как Фишер юные дарования с «нетрадиционным мышлением» в области авиации, двигателестроения, электроники и вооружений. Некоторые из них имели собственные конструкторские бюро. Например, Александр Липпиш работал в Вене в бывшей фабрике по изготовлению нагревателей для ванн. Зато какие истребители и бомбардировщики он проектировал! К тому же Липпиш впервые в мировой практике начал использовать в самолетостроении пластмассы.

На совещании разгорелась баталия между конкурирующими фирмами. Герман Геринг посмеивался. Иногда просил боевых летчиков прокомментировать чье-либо выступление с точки зрения практика-пользователя.

Близкое знакомство с талантливыми конструкторами и чрезвычайно интересными людьми, их идеями и творениями, оказало на Фишера колоссальное эмоциональное воздействие.

Вернувшись в свой альпийский замок, он с утроенной энергией приступил к работе.

Эти проклятые воздухозаборники не выходили из головы. Слишком много полезного объема в фюзеляже занимали каналы воздуховодов.